Отдышался, соскочил на каменные плиты. Его ждалаединственная жилая комната во всей башне. Она же библиотека, мастерская испальня. И неважно, что белому свету осталось существовать всего три дня.Каждый свои последние часы проводит в меру своей испорченности. Он уже всеперепробовал в этой жизни. А конец хочет встретить среди своих вещей.

Превращаться в человека не стал, уже давно птичий облик былроднее, привычнее. Да и не так видна звериная суть человека. Птицы ежели идерутся, то не до смерти. И не суетятся.

Вяло поклевал, напился, но гадко было по-прежнему. И неистрепанные крылья виной, знал. Как и не близкий конец света.

В комнатке пахнуло ветром. В раскрытой двери заблисталиискры. На пороге возник человек: в красном плаще, капюшон надвинут на лоб,сгорбленный, все еще выдерживая сжатие магического кокона.

Аристей смотрел хмуро. Сейчас не до гостей, да и вообще недо людей. Человек сказал, не поднимая лица:

– Приветствую старейшего из магов!

– Да ладно тебе, Фагим, – бросил Аристей досадливо. – Говори,зачем прибыл.

Фагим откинул капюшон на спину. Черные глаза хитро блестели.

– Неужто не мог просто так? Лишь затем, чтобы поклонитьсятвоей мудрости!

Аристей покачал головой:

– Вы, молодое поколение магов, жадны и бесцеремонны. Иничего зря не делаете. А ты – худший из них.

Фагим наклонил голову:

– Ну, в чем-то ты прав. Могу я сесть? Спасибо. Видишь, ятоже помню о церемониях… иногда. Аристей, передо мной столько открыла магия,что я бешусь, когда надо тратиться на дурацкие поклоны и приседания, обеды,сон, разговоры. Пусть этим занимаются каганы и короли, эти разряженные куклы,которыми управляем. Пусть предаются утехам, пусть тратят жизни зазря… А я –маг!

Он смотрел чисто и искренне. Аристей нахохлился: маг делаетвид, что весь распахивается навстречу зорким глазам ворона, но переоцениваетсвое умение прятать секреты.

Он переступил с лапы на лапу. Клюв щелкнул, как две сухиедощечки.

– Так-так… Ну, будем считать, что уже спросил о моемздоровье, о здоровье моих близких, поговорил о погоде и новостях вирия, а ятебе степенно и неторопливо ответил. Теперь говори, зачем прибыл.

Фагим всплеснул руками:

– Великий Аристей, как мудро ты находишь пути! Надозапомнить. Буду сокращать пустую болтовню так же… Аристей, я очень встревоженнеким возникшим… вмешательством… в такую понятную систему мира.

Аристей пристально смотрел одним глазом на хитрое лицо мага,затем повернул голову, поглядел другим. Не превратиться ли в человека, подумал,тот смотрит двумя глазами сразу.

– О чем ты?

– В наш мир вторглись люди из Леса.

– А-а-а… Трое в волчьих шкурах?

Фагим всмотрелся в бесстрастное лицо ворона.

– Ты, я вижу, слышал о них?

– Похоже, о них слышали многие.

Фагим кивнул, лицо помрачнело.

– Эти дикие люди весной еще не знали металла… ничего невидели, кроме деревьев и диких зверей. Но сумели, выйдя в Степь, разгромитькиммерийский каганат, а затем нашли и сокрушили самого Мардуха! Я не думал, чтоэто вообще возможно.

Аристей вздрогнул. Для троих лесных варваров возможно и нетакое. Чего стоит только молодой волхв, который добрался до Края Света и поднялнебесный свод. И держал на плечах. Да как держал! На одном плече.

– Ты знаешь их, Аристей?

Аристей молчал, вспоминал отчаянное лицо и зеленые глазаволхва. Тот торопился вернуться, но не забыл о нем: как только прадревнийосколок заблистал в его руке, вызвал магический вихрь, укутался сам и егоприхватил. Даже выпустил вовремя, когда пролетал над Городом…

– Ты знаешь, – сказал Фагим, внимательно наблюдая заАристеем. – Ты знаешь их хорошо.

Да, теперь он знал лучше и хмурого нелюдимого оборотня, чтодушевную теплоту загоняет вглубь. Знал ранее осторожного и холодноватоговолхва, знал даже простодушного дурня с сопилкой. Как-то выжили, уцелели, ноэтого им мало, пошли добывать нечто великое не для себя, для всегочеловеческого племени!

– Что-то делают не так, как все, – сказал он. – Потому ипобеждают.

– А что не так?

Аристей хотел было пожать плечами, вспомнил, что это чисточеловеческий жест.

– Я из старых. Новое мне недоступно.

Глаза Фагима остро блеснули.

– Недоступно… или не пытаешься?

– И не пытаюсь, – ответил Аристей равнодушно. – Раньше надобыло. Вот как тебе, пока жажда велика… А упустишь время, то покрываешьсяневидимой коркой. Все нипочем, ничто не трогает, ничего не жаждешь…

Фагим сказал быстро:

– Аристей! Не спи, Аристей. Мне очень нужна твоя помощь. Этитрое сумели найти путь в подземный мир мертвых. Я боюсь, что…

Аристей впервые прервал, в выпуклых глазах заблестелиогоньки.

– Разве все трое? Не один?

– За одним опустились и остальные.

– Что с ними?

Фагим смотрел раздраженно.

– Это мир мертвых, ты забыл? Я не могу туда попасть, покажив. Никакая магия живых не позволит увидеть то, что творится во владенияхЯщера.

– Ну-ну, дальше.

– Только одно существо из мира живых может бывать в миремертвых, Аристей. Ему даровано это самим Ящером… за какую-то услугу в стольдавние времена, что даже маги не ведают.

Перья на спине Аристея встопорщились. Холодок страха,который за последнюю тысячу лет испытывал всего дважды – первый раз сегодняутром, – пробежал по всему телу.

– Я тоже слышал… Но пусть меня сожрет сам Ящер, если я дажеподумаю о таком!

Фагим сказал настойчиво:

– Только ворон может бывать в мире мертвых.

– Да зачем ему это?

– Зачерпнуть мертвой воды. Говорят, она заживляет любыераны. Но нам не за этим нужно, чтобы ты…

Аристей прервал:

– Кому «нам»?

Фагим отвел глаза.

– Ну… нам, порядку. Я считаю, что они нарушили равновесиемира.

Аристей вспомнил, как лесной волхв держал на плечах небеснуютвердь, как трещали его кости, как бросил на землю и как гудела земля и трещалхрустальный купол, – плечи сами собой передернулись.